2012 на пороге! Локи-Доги! Але! Кто?
Ледник вместо выполненных обещаний,
Надежда, как одежда по швам трещали.
Уже были малы, но новых не купили,
И всей страной они курили, пили, кололись.
Око закона палит каждого, толку то хули?
Когда оно только моргает и так же торгуют,
Матерям нет смысла тут доказывать, ждать и кричать.
Ведь, чтобы что-то означать надо ставить печать.
Бабки — правят ими всеми поголовно,
Посмотри, как мало стало значить сказанное ими слово.
Документы, визы, приставы, воры, менты,
Приговоры, числа в этом Бедламе, где ты?
Где ты есть там? Спрятался за дверью кабинета,
Или есть ищешь своим детям?
Я призываю к освоению космоса,
Тут умалишенный будет думать, что за наркоту трек этот.
Как для других еще тысяча тысяч,
Просто будем выше, чем толпа, что так скованно дышит.
Слушает приказ — молчит. Экономит воздух …
И без причины любить просто уже не может.
Мошки — ваш протест на сигарете или в ложке,
Вценили, выбери, поборись с системой!
Я видел тех кто смирился,
Тех кто никогда больше не будет говорить на подобные темы.
Тех кто опустил глаза, кого убрал наш город?
Наш город — остров, и тут не надо по-другому!
Поэтому он зол и борз, а те кто расслаблялся,
Попадали в безысходный коматоз и все …
Это просто — просто настолько, что сложно,
Настолько сложно, что решить это маловозможно.
Наш выбор — жить. Что-то значит твой закон,
Он мне принес лишь неудачи и мутных знакомых.
Кома — нет тех же глаз, по исходу каменеют все,
Но кто-то должен чувствовать серди нас, блядь!
Где вы все тут? Наша встреча не нужна,
Я хотел побыть лишь голосом на кассетах.
На проспектах таблички летят быстрей с годами,
Чтобы в них сесть надо расти, все не с себя продать.
Все рассчитав, нравы свои растоптав, и там пропав,
Ты в салоне давишь тапок плавно,
Там где была твоя душа — вместо ядовитого молчания,
Она стала легкая прохлада. Вокруг тебя кружит мышан.
Без уклада тебя облизывать и парить, что так и надо.
Каждый день откусив себя кусок ты будешь здесь,
Пока не съешь себя целиком. Будешь кидать,
Но до последнего будешь холеный.
Раньше казалось мразь — теперь назвали это целеустремленность,
Целеустремленность, целеустремленность, это целеустремленность …