— Ты хоть понимаешь, что ты делаешь со своей жизнью? Хочешь, как мать? Ты хочешь закончить, как она? — Я хочу, как я. — Сажай самолёт!
Хорошо там, где нас нет. Там ведь, вечное лето, а дома — ненастье. И печаль, что не в деньгах счастье. А то бы, я, на раз-два, смог бы счастье украсть, и Рвёт на куски, словно 100 сквозных. И пустил на ветер я всё, что спёр с казны. На чужбине хотел своё сердце глубоко зарыть. Сады райские там, да только я, в них всё равно сорник…
Хорошо там, где нас нет. Там ведь, вечное лето, а дома — ненастье. И печаль, что не в деньгах счастье. А то бы, я, на раз-два, смог бы счастье украсть, и.
Перед образами, крещусь тремя перстами. Молюсь, но знаю я — душа болеть не перестанет. Мы — лютый сплав, на нас негде пробу ставить. Навеки веки ставни, мы не кресте, хоть и на нас крестами.
Доля Русская, мы на эту долю в доле в полном праве. Родина не отпустит. Породила сама — сама и удавит! И вместо слёзок, у них — сок березовый. Всё легко мне без неё, но ёё — мне не легко забыть.
Твоя воля — кого миловать, а кого казнить. За Тебя, Твои детки — готовы лечь костьми. На закате сел играть, встал за миг до зари совсем седым. Проиграл я всё, хоть были все козыри.
Хорошо там, где нас нет. Там ведь, вечное лето, а дома — ненастье. И печаль, что не в деньгах счастье. А то бы, я, на раз-два, смог бы счастье украсть, и Рвёт на куски, словно 100 сквозных. И пустил на ветер я всё, что спёр с казны. На чужбине хотел своё сердце глубоко зарыть. Сады райские там, да только я, в них всё равно сорник…
Ах, ты Родина — Мамочка. Боженька — Папочка. Наволочки — облачка. Солнце — лампочка. Дом Казённый — резная изба-избушка, Расписные хоромы, калёная дверь, а в двери — кормушка.
«Где родился, там и пригодился», — так говорят вроде; Но, край, где пригодился я — не стал мне Родиной. Хм, тут, не будет, как у них там… Не тот кайф, не тот приход, брат, не тот выхлоп!
Давно не виделись с Отцом, а телефон для «По душам» — не то. Видимо срок не вышел… Ну, значит — на потом. Тётушки да бабки повязали чёрные платки. Отнеси, брат, за меня, Бате — 100 алых гвоздик.
У нас всё так… Приходим в этот мир не по своей воле. Не по своей уходим. И грудь пробила дробь — чёрная смородина. Эх… Мама-Мама-Родина.
Это дверь в одну сторону. Один раз открыв — обратно не закроешь. Лена!
Хорошо там, где нас нет. Там ведь, вечное лето, а дома — ненастье. И печаль, что не в деньгах счастье. А то бы, я, на раз-два, смог бы счастье украсть, и Рвёт на куски, словно 100 сквозных. И пустил на ветер я всё, что спёр с казны. На чужбине хотел своё сердце глубоко зарыть. Сады райские там, да только я, в них всё равно сорник…
Хорошо там, где нас нет. Там ведь, вечное лето, а дома — ненастье. И печаль, что не в деньгах счастье. А то бы, я, на раз-два, смог бы счастье украсть, и Рвёт на куски, словно 100 сквозных. И пустил на ветер я всё, что спёр с казны. На чужбине хотел своё сердце глубоко зарыть. Сады райские там, да только я, в них всё равно сорник…