Ещё вчера на дне, где не включается свет.
Куда не капает дождь, там, где не падает снег.
Там, глубоко, где задыхается смех.
Где я понял, и смириться сумел с тем.
Что мир не против нас, ему насрать на нас всех.
И мы там будто пролежали на месте.
А мимо нас промчалось лет двести.
У детей рождались дети, вымирали соседи.
Тут даже прошлое в прошлом, и нашим старым кассетам.
Не досталось отверстий.
А нас тянуло в город, так далеко, где ветер прошлого не дует в ворот.
И каждым шагом наступая на мины, я высыпаюсь в амнезии.
Забывал половину лиц и имён.
И слишком долго я носил капюшон.
Мы все давно уже забыли, зачем начали спорить.
Спит наша усталая совесть, и мы иначе не можем.
Стены домов, рубим окна пошире, и тут же прячем за шторы.
А я всё ещё верю рассказам, что есть где-то небо в алмазах.
И дорога по осколкам, а шагать босиком, ноша моя камнями вашими забита битком.
Я скинул всё!
Настало время перейти рубикон,
И я всё ещё верю рассказам, что есть где-то небо в алмазах.
И я сюда шагал босиком, я скинул всё, настало время перейти рубикон.
Разум с душою в запое, где-то в памяти моей, взаперти.
Ему бы перестать любить, а ей — запретить.
Я наш роман перечитал сто раз, и знаю всё от слова до слова.
И вновь прощаясь, я переживаю это снова и снова.
Вот видишь, вот они, в горле капли теплой ванильной блевотины.
Клин клином вышибают, ну так вышиби, мать его.
Я не в силах прогнать её.
Может, муд*к еще тот, но палачом быть я не вышел характером.
В который раз я чемоданы пакую.
Мне пора, давай присядем, покурим.
Я расскажу ещё раз, как я потерялся в себе.
И вина не в судьбе, мы себе сами выбирали такую.
Я устал от бесполезного бремени.
Бесконечных поисков себя и постоянных переездов во времени.
Это в последний раз, думаю, теперь уже да.
Ведь всё, о чём я переживал, я уже переживал.
А я всё ещё верю рассказам, что есть где-то небо в алмазах.
И дорога по осколкам, а шагать босиком, потому что моя камнями вашими забита битком.
Я скинул всё!
Настало время перейти рубикон,
И я всё ещё верю рассказам, что есть где-то небо в алмазах.
И я сюда шагал босиком, я скинул всё, настало время перейти рубикон.